РОССИЯ (Москва). 17 июля руководство Московского метрополитена заявило, что через 10 дней начнет демонтаж всей рекламы компании «Авто селл» (холдинг «Гема»), которая в июне 2011 года по результатам тендера стала на пять лет единственным рекламным партнером столичной «подземки». Днем ранее заместитель мэра и глава столичного департамента транспорта и развития дорожно-транспортной инфраструктуры Максим Ликсутов рассказал РИА «Новости», что задолженность «Авто селл» за размещение рекламы в московском метро составляет 1,124 млрд рублей плюс около 400 млн рублей пени. По словам Ликсутова, метрополитен направил компании соответствующие претензии, обратился в суд для расторжения контракта с рекламным партнером и попросил полицию проверить информацию о том, что «Авто селл» продолжает получать деньги от рекламных компаний, но при этом не выплачивает долг.
В интервью Forbes генеральный директор «Авто селл» Гюля Коган объяснила, почему компания перестала оплачивать рекламу в метро, и заявила о претензиях «Авто селл» к Московскому метрополитену на 3 млрд рублей.
– Вас известили о том, что метрополитен закрывает доступ сотрудникам вашей компании в метро и скоро начнет демонтаж рекламы?
– На данный момент у нас нет никакой информации по расторжению контракта, приостановлению доступа, подачи против нас документов в суд. Ничего нет. Вчера [20 июля] мы направили письмо руководству Московского метрополитена с просьбой дать официальные пояснения по всем этим заявлениям.
Для нас они прозвучали неожиданно. Мы считали, что вели диалог. Шестого июля нас известили об исковом заявлении ГУП «Московский метрополитен» о взыскании задолженности и неустойки по договору, седьмого июля мы получили письмо с претензией со стороны ГУП «Московский метрополитен». Через два дня мы направили в ГУП встречную претензию.
– О чем претензия и на какую сумму?
– О невыполнении условий договора самим метрополитеном – мы не получали того объема рекламных площадей, который был зафиксирован в договоре. Нас попросили, например, уйти из вестибюлей метро, а они являются одними из самых эффективных площадок для рекламных носителей. Большие объемы мы потеряли из-за массовой замены подвижного состава – новые вагоны метро имеют почти в два раза меньше рекламных площадей, чем было в старых. Было множество случаев замены площадей на загруженных линиях или станциях в центре на менее популярные линии и станции. Если дело дойдет до судебного иска, то сумма наших претензий суммарно с упущенной выгодой составит около 3 млрд рублей.
– С чего начался конфликт?
– Я бы не стала называть происходящее конфликтом. Я уверена, что мы находимся в стадии переговоров, которые начались еще в конце прошлого года. Все же видели, что происходит, знали, что будет происходить в 2015 году. Банковская система начала закрываться, рекламный рынок пошел вниз. У нас была пополняемая кредитная линия, а сегодня мы практически не имеем доступа к кредитам – одни банки стали отзывать кредиты, другие поднимать ставки, тем временем рекламный рынок упал на 27 – 39%.
Четыре года мы выполняем все обязательства, за это время заплатили метрополитену уже 11 млрд рублей.
Можно было хотя бы поговорить с инвестором и выработать совместные решения при работе в кризис? Нам говорили, что нас понимают, поддерживают, готовы обсуждать, но реально ничего не происходило.
Мы предложили четыре варианта дальнейшей работы в 2015 году (контракт компании с Московским метрополитеном истекает в августе 2016 года. – Прим. Forbes), реакция – ноль. Получается, мы постоянно стучались, но не достучались. Придумали еще один вариант. У нас скопилось к метро претензий на 3 млрд рублей, все, что мы недополучали, фиксировалось. Если не можем уменьшить объем рекламы, давайте зачтем эти деньги в счет долга, продолжим работать или разойдемся. В ответ опять тишина.
– Вы первыми пошли на обострение, когда прекратили платить за рекламу метрополитену.
– Это был вынужденный шаг. Не дождавшись конкретных ответов на наши предложения, мы действительно приостановили платежи в надежде хоть на какую-нибудь реакцию. В ответ Максим Ликсутов говорит о расторжении контракта через суд, отказавшись даже встретиться с инвестором, который увеличил доход Московского метрополитена в 4 раза.
– Господин Ликсутов сказал еще, что полицию попросят проверить вас на предмет получения средств от рекламодателей…
– Мы расцениваем это как попытку давления на инвестора с использованием дополнительных административных ресурсов в споре по контракту, который подлежит обсуждению либо за столом переговоров двух хозяйствующих субъектов, либо в арбитраже.
Мы 15 июля получили информацию из достоверных источников о том, что ГУП «Московский метрополитен» планирует расторгнуть с нами контракт. Мы были вынуждены сообщить нашим партнерам о приостановке приема заявок на размещение рекламы в столичном метро с 1 августа 2015 года.
– Что получит метрополитен из всей этой истории?
– До конца года как минимум рекламы в московском метро не будет, соответственно, метро недополучит около 2 млрд руб.
– Сколько будет желающих прийти на ваше место и платить по 3 млрд рублей в год?
– Желающие найдутся только на гораздо меньшие суммы. Уже есть замечательный пример по рекламе на городском транспорте.
Компания «Бульварное кольцо» платила в течение 3 лет по 400 млн рублей в год. «Мосгортранс» не пошел навстречу компании, которая попросила снизить платеж из-за невыполнения «Мосгортрансом» своих обязательств по контракту. Итог: восемь месяцев отсутствия рекламы на транспорте, по решению суда обязательство вернуть «Бульварному кольцу» 440 млн рублей. И новые торги, объявленные со стартовой суммой контракта 130 млн рублей в год, что в три раза меньше, чем платило «Бульварное кольцо».
– Зачем вообще транспортная компания «Гема» пошла на столичный рекламный рынок?
– «Гема» – многопрофильный холдинг. Новая команда, пришедшая в Москву с Сергеем Собяниным, создала на рекламном рынке понятные и прозрачные правила игры, честную площадку для входа на этот рынок. Мы решили, что на этом рынке сможем себя проявить. Выиграли аукцион, и до геополитического кризиса 2014 года работали с прибылью, выстраивая правильный бизнес. Установили твердые расценки, создали дилерскую сеть, ввели штрихкоды на рекламные поверхности, с помощью которых избавили метро от «левой» рекламы. Мы знали, насколько сложным механизмом является столичное метро, с пониманием относились, когда нам из-за ремонтов или смены подвижного состава закрывали те или иные рекламные носители. В кризис мы только попросили совместно подумать о дальнейшем продолжении нашего сотрудничества. Но ответной реакции не дождались.
– Когда следует ожидать вашего иска к Московскому метрополитену?
– Это будет ответный иск. Как только метрополитен подаст свой.
