ВЕСЬ МИР. Ветеран Радио ООН Петр Мищенко делится своими впечатлениями о работе в Организации Объединенных Наций. До своего ухода на пенсию в 2012 году он возглавлял русскую службу Радио ООН.
Никола Крастев расспросил его о радостях и трудностях работы на радио. Беседу публикует Радио ООН.
– Вы помните время, когда работали на бобинах (магнитных пленках)?
– Когда я пришел (1985 г.), мы работали только с пленками, которые при редактировании резались бритвами, а потом склеивались специальной белой ленточкой. В зависимости от количества редакций пленка часто выглядела очень рябенькой. Более того, были такие мастера, которые вначале брали у кого-то интервью, потом долго его читали, делали транскрипт – была целая неделя на создание передачи, поэтому спешить особенно некуда было. Потом из этого транскрипта выбирались предложения, которые устраивали продюсера, и монтировалось нечто, что не всегда имело отношение к тому, что собеседник сказал. Было и такое.
– Опишите, пожалуйста, как осуществился переход от пленочных (аналоговых) технологий к цифровым.
– Нельзя сказать, что это было очень быстро, скорее всего это был болезненный процесс, причем и для звукоинженеров, и для продюсеров. Это было связано с массой условностей и с тем, что инженеры в ООН все являются членами профсоюза, профсоюз диктует свои правила работы, продюсеры (журналисты) не всегда с ними соглашаются, они требовали всегда большего доступа к процессу редактирования и монтажа. Это был не одномоментный процесс, который, даже, скажем так, – затянулся. Воз двигался, но ни шатко ни валко, и часто его трясло на ухабах.
– Что было самым трудным в вашей работе на Радио ООН и что приносило самое большое удовлетворение?
– Самым трудным, наверное, было решить для себя прежде всего, что такое информация. Мы (выходцы из СССР) были воспитаны на том, что информацию заменяла пропаганда. Отделить эти два понятия друг от друга и найти баланс между ними – это, наверное, было самым сложным. В процессе этих поисков я пришел к выводу, что пропаганда вовсе не такое ругательное слово, как мы привыкли считать, потому что в СССР пропаганда устойчиво ассоциировалась с отделом пропаганды ЦК КПСС или обкома, с одной стороны, и с пропагандой поджигателей войны, с другой стороны. Тем не менее, пропаганда, на мой взгляд, может быть, является активной формой продвижения информации. Например, рассказ человека, который уцелел во время голода в африканской стране и сумел выйти из зоны бедствия. Сейчас потихоньку налаживается его жизнь снова, и – показать этот репортаж по телевидению или сделать радио-репортаж, – наверное, это будет иметь больший эффект и может считаться пропагандой, в то время как это просто активное продвижение информации.
– Что вам приносило больше всего удовлетворения в работе?
– Рассказы о том, как ООН постепенно меняет мир к лучшему, причем в самых разных и иногда, может быть, не очень заметных аспектах. Это необязательно касалось мира или безопасности и разоружения. Скорее – наоборот. Такие вещи, которые меняют жизнь простых людей к лучшему и за которыми можно проследить руку ООН – вот это, пожалуй, самое интересное.
– В настоящее время на Радио ООН 8 языковых служб, официальных языков однако 6. Расскажите, как складывались ваши отношения с коллегами из других языковых служб?
– В истории Радио ООН были периоды, когда языков было и побольше, от 25 до 33. Но это, в основном, были сотрудники либо временные, либо работающие по контракту. Основной объем вещания приходился на официальные языки ООН – английский, арабский, испанский, китайский, русский и французский. Но и тут были свои нюансы, потому что в начале вся работа радиослужбы строилась по региональному принципу, то есть был африканский отдел, латиноамериканский, европейский, а в нем когда-то существовал и восточноевропейский подотдел, у нас был и турецкий язык, и сербохорватский язык, и даже иврит на каком-то этапе. Потом изменился принцип построения радиослужб, и мы перешли на лингвистическую структуру, так что составные подразделения стали по языкам.
– Расскажите об обратной связи, насколько она существует?
– С обратной связью у нас всегда было плохо. Сейчас, когда появился интернет и возможность непосредственно реагировать на конкретные материалы, социальные сети, Фейсбук и так далее – этот процесс, конечно, пошел вперед и мы вышли на новый этап. Раньше с этим было сложно. Интерес у людей к ООН очень большой. Другое дело, что они не всегда находят возможность и способы этот интерес удовлетворить. Большинство существующих, в том числе и русскоязычных средств массовой информации, тематикой ООН не интересуются, только когда там пахнет чем-то жареным, а такое бывает, к счастью, не часто. Поэтому запрос есть и этот запрос Радио ООН как одна из ветвей департамента общественной информации старается удовлетворять.
